Together WE ARE ABLE. Интервью с основателем бренда

Мы откровенно любим украинские бренды. И покатавшись месяц с новейшим ролл-топом, мы решили разузнать о бренде WRBL больше, и за чашкой чая поговорили с ребятими из We are able — Николаем Серезитиновым (основатель бренда) и Владимиром Ильченко (конструктор-технолог).

Расскажите про историю компании WRBL и почему вы решили делать рюкзаки?

Коля: Начал я вообще с ремешков для советских часов, которые делал своими руками (по типу NATO/ZULU). Потом стали добавляться сумочки (в стиле Heritage — канвас, кожа). Рюкзаки были естественным продолжением того, с чего я начал.

Здесь и дальше — фото со страницы WRBL в FB

Ты сам это шил?

Коля: Да, сам. Потом начали проявлять интерес друзья, знакомые — так обычно подобные проекты и стартуют. В какой-то момент спрос стал превышать мои возможности все это пошить. В проекте начали появляться люди, добавляться руки. Как раз в то время появился Женя, который вообще внес инициативу делать кошельки. Он сам это делал долгое время. Сейчас мы пришли к тому моменту, когда четко осознаем, что Heritage — это что-то прошлое, в контексте нашего бренда, поэтому даже кошельки как направление уже отпочковались и Женя занимается ими самостоятельно (скоро его новый бренд выходит на рынок, ждите — хорошие вещи будут).

WRBL сейчас — это про рюкзаки и про сумки. Причем не про Heritage и Vintage, так как это пройденный этап, тренд ушел. Мы понимаем, что технологичность и материалы, их текстурность, характеристики — они для нас более важны и это направление нам значительно ближе.

Почему нет мессенджера в ассортименте? Есть Postman, но это не совсем то.

Коля: Классического «байк-мессенджера» у нас сейчас нет. Уже раза три мы были готовы бросить все силы на это направление, но всякий раз разработка упиралась в какие-то сложности. Я не хочу, чтобы это была очередная копия чего-либо.

По типу Timbuk2 и подобных сумок?

Коля: Да, я не хочу слизать вчистую. Этому изделию нужно время и много усилий, но скажу однозначно — мессенджер будет. Когда — другой вопрос.

Создание рюкзака — это здорово: вы через себя пропускаете идею, просчитываете, чем этот продукт будет уникален.

Расскажите немного именно про этот процесс. Что для вас важно при создании рюкзака, как вы подходите к продукту в целом? Понятен выбор материалов, а вот внутренняя кухня? Работаете ли с определенными фокус-группами, опрашиваете друзей, как собираете информацию и обратную связь?

Коля: Есть уже определенная клиентская база, есть площадки, на которых мы можем коммуницировать с людьми. Практически все толковые комментарии с замечаниями и рекомендациями мы ценим на вес золота. Если, например, звучит здоровая критика «Ребят, вы говорите, что вы city-backpacks, а в вашем Jaywalker’e нет дополнительного, альтернативного входа в основной отсек, и чтобы в него попасть, нужно обязательно отстегивать клапан, растягивать кожух — вам не кажется, что в контексте города это долговато?». И мы такие «Пфффф, и правда долговато выходит…»

Все подобные юзерские инсайты — для нас это чрезвычайно ценно, так как бывает, что работая с продуктом долгое время, ты зашориваешься и многие вещи просто перестаешь замечать. Поэтому сбор информации благодаря площадкам (FB, Insta, VK) — это очень важно. Это мнения людей, которые пользуются нашими вещами. И во все последующие конструкции мы обязательно вносим эти пожелания. Например, во всех современных изделиях мы используем бархатистую на ощупь подкладку, не такую пластиково-подобную, как раньше. А все потому, что мы услышали от одного из клиентов мнение, что не очень комфортно засовывать MacBook в такой вот скользкий полиэстер. Сбор информации происходит постоянно и он в конце-концов трансформируется в какие-то нововведения.

Вова: Я в этом коллективе совсем недавно. Раньше занимался графическим дизайном, сейчас промышленным и очень заморачиваюсь с вопросами технологичности наших продуктов. Для меня это всё. Начиная с выбора материалов, продолжая становлением формы рюкзака и доводкой конечного продукта — каждому этапу я отдаю максимум сил. При этом мы не хотим размениваться на непонятные и ненужные «фичи», которые иногда просят отдельные клиенты. Рюкзак должен быть максимально утилитарным, но не чрезмерно.

Например встроенная солнечная зарядка — это уже перебор?

Вова: Совершенно верно. Такие вещи ломаются, мода на них быстро проходит. Смысла делать подобное — ноль. Мы подбираем материалы и по качеству, и так, чтобы с точки зрения производства конечный продукт выходил с разумным ценником. Плюс, насколько это возможно, такое производство должно быть экологичным. Но обязательно сумка или рюкзак должны быть крутыми в плане ношения.

Назрело два вопроса. Во-первых, на счет первых моделей, тестовых семплов. Выработали ли вы какую-то систему испытаний. Как проверить качество изделия? Возможно, раздать друзьям, которые их будут использовать и выявят слабые места. Например, когда начинают лямки отрываться от ношения на одном плече. Или вот когда ласты засовывают… Стараетесь выявлять проблемы на ранних этапах и при не совсем стандартных моделях использования?

Второй вопрос про цену. Есть бренды китайские, которые даже при теперешнем курсе предлагают рюкзаки за 600-700 гривен. За что идет переплата в случае покупки хорошего рюкзака?

Коля: Если у человека возникает вопрос «Почему я переплачиваю?», то ему, наверное, не следует платить больше. Но кто настроен потратить деньги на хорошую вещь, то возьмет более качественный продукт. Для этого и существует такое количество разных брендов.
Прозвучит банально, но нужно учитывать фактор качества. Не может китайская ткань Охford, состоящая из ПВХ-шной прорезинки на основе из полиэстера, тягаться по долговечности с CORDURA® или каким-либо ее аналогом (нейлоном и полиуретаном с пропиткой). Но каждому бренду свое место на рынке и каждый работает для своего покупателя. И для клиентов кроме цены тоже присутствуют другие факторы. Например, узнаваемость марки — для многих это важно.

Вова: И та же технологичность. У Китая есть возможность делать закрытые циклы производства — ткань, фурнитура, изделие. Плюс масштабы производства, когда многотысячные цеха существенно удешевляют конечный продукт. Наши реалии, к сожалению, не позволяют такого организовать.

Коля: Я постараюсь ответить на первый вопрос. Я бы не назвал это все системой, но однозначно такое происходит. Любая модель проходит разные этапы проверки, но нет какого-то чек-листа, по которому мы прогоняем изделие. При этом пилотная версия проектируется долго и тщательно. В данный момент мы работаем над обновленным Jaywalker’ом. Мы пошили второй пилот и только сейчас приблизились к более-менее окончательной форме.

Вова: Когда ты моделируешь форму на уровне скетча, то сложно спрогнозировать, как будет вести себя реальный экземпляр. Где-то ткань может складываться, где-то подминаться, причем аж через неделю использования. Пока семпл стоит — все прекрасно. А при начале использования могут вылезти косяки. Хотя обычно, получая готовый семпл, мы понимаем, как материал будет себя вести в эксплуатации.

Коля: Мы всегда тестовые рюкзаки носим и периодически стираем, но у нас нет каких-то излишне хардкорных вариантов испытаний. К тому же у нас довольно многочисленная команда людей, которые могут взять тот или иной рюкзак и потаскать. Вообще, я люблю сам принять участие в этом процессе, потому что подобное принципиально важно делать нам Вовой, так как мы непосредственно конструируем и нам же нужно вносить коррективы. Поэтому надо минимизировать возможные недопонимания между человеком-пользователем и человеком-разработчиком. В будущем стройная система тестов будет, но к ее введению надо подойти серьезно.

Сколько у вас уже есть продуктов? Может, что-то уже ушло и было заменено новыми поколениями? Сколько всего моделей рюкзаков и сумок вы пошили? И еще: самая удачная модель и самая провальная?

Коля: Сегодня у нас в ассортименте 22 модели (это если считать цветовые вариации). Успех-провал… Хм. Именно плохих моделей не припомню. Но провальным было использование материала Охford. Череда негативных отзывов, которая накопилась в практически непреодолимую гору. Мы в итоге все проблемы решили, но это далось очень непросто. Было принято волевое решение прекратить работать с этой тканью вообще. Хотя были налаженные каналы поставок, запущен технологический процесс. Мы все в одночасье разрушили и кроме того, что ввели другие материалы, еще и добавили новые изделия. Этот огромный кусок работы был проделан прошлой зимой.

Коля: Здесь я скажу так: использование некачественных недорогих материалов для нашего бренда грозило провалом. Когда мы начали работать с качественными материалами, мы только однажды столкнулись с локальной проблемой брака. Попался один рулон неявно бракованного материала (фабричные недоработки), из которого мы шили дутые рюкзаки. Отшили штук 100 и обнаружили, что через несколько дней носки полиуретан из рюкзаков этой партии начинает попросту облазить — как обгоревшая на солнце кожа. Так этот кейс я даже преподаю в школе Bazilik как пример правильной работы с негативом. Мы получили одно недовольное сообщение, потом второе (уже с фотографиями). Я не спал несколько ночей, думал. Пускать ситуацию на самотек было нельзя. Несколько десятков рюкзаков на тот момент ушли в розницу, пару было уже на руках у клиентов.

Я поставил себя на место этих людей и представил, как сильно я был бы огорчен и разочарован, заплатив немалые деньги и получив откровенный фейл (а баг партии никак не поддавался починке, сам материал был бракованным — прим. Вовы). И мы публично отозвали всю партию. Это было расценено как хороший жест. Плюс мы упростили себе задачу по поиску конкретных людей, которые уже купили рюкзаки.

Что вы сделали с этой партией?

Я опубликовал пост о том, что произошла такая фигня — «troubles happens», покаялся перед всеми и написал, что мы изымаем рюкзаки из розницы. Затем объявили, что каждому, кто купил такое изделие, мы обменяем его на любое равноценное из нашего ассортимента. Насколько хорошо это зашло, я вам передать не могу. Недели две-три люди репостили, высказывали мнения. Была даже небольшая агрессивная группа хейтеров, один из них написал: «Я понял, вы специально выпустили бракованную партию рюкзаков, чтобы потом сделать такой пост и получить рекламу!» А одна из ведущих digital-специалистов Украины Алена Деньга репостнула с припиской «Вот так надо делать бизнес в Украине, учитесь». В общем, было здорово.

Кстати про качество. Вы гарантию на рюкзаки дает?

Конечно. Первые полгода после покупки мы за свой счет ремонтируем любые поломки (включая транспортные расходы на доставку рюкзака нам). Дальше — за разумные деньги, учитывая, что производство все тут, то такой ремонт качественный и очень быстрый.

Сколько в целом длится цикл создания нового изделия — от идеи до готового продукта?

По-разному бывает, иногда я идею специально приберегаю. Касательно сроков, то раньше быстрее получалось. Чем сложнее ты стараешься делать продукт, тем более длительным будет цикл его разработки. Думаю, месяцев 5-6 на модель.

Вопрос по коллаборации — насколько они выгодны? Вы общаетесь с коллегами по цеху, что говорят они?

Обычно коллаборации взаимно выгодны обеим сторонам. Если это что-то притянутое за уши или если это лишь название, то это не выгодно никому. Иногда коллаборациями называют какую-то чепуху типа: «Мы подарили лидеру мнений вещь и он нас запостил на своей странице — вот какая у нас клевая коллаборация». Но это совсем не то. А вот проекты масштаба поясной сумки «Жили-Були» и есть примером полноценной коллаборации. Настя Жеребецки как иллюстратор создавала графику. Это сотрудничество яркое, сочное, теплое, доброе, оно создает настроение. Вот такие коллаборации не просто выгодны, они вообще must be, поскольку интересны сами по себе.

Почему это сложно?

Наверное любой, даже самый коммуникабельный и раскрепощенный человек, согласится с тем, что порой очень сложно переступить через себя, осмелиться подойти, познакомится и предложить делать что-то вместе. И порой именно из-за этой излишней робости мы не получаем того, что могли бы. В этом случае я рад, что получилось иначе, что эта робость не помешала нам и что вышли клевые проекты. Я хочу чтобы их было все больше и больше. Может это смело прозвучит, но WRBL можно назвать брендом коллабораций. Мы открыты, всегда ценим и верим в то, что делаем.

Коллаборации сами по себе способны быть уникальными и не походить друг на друга. В этом их прелесть. Вообще на связях между людьми и дружбе держится все. К слову, огромный привет передаем Игорю Орестовичу, это человек, без которого, скорее всего, не было бы ни WRBL, ни GUD, ни Hardride, ни Pilsoc, ни グラファイト|graphite| — спасибо ему за украинские бренды сумок.

И последний вопрос — насколько WRBL украинский бренд?

Насколько это возможно. Но мы как-то не почувствовали, важно ли для аудитории, что вещь сделала в Украине. Это важно для меня. После возвращения из первой европейской поездки у меня возникла мечта — полный цикл производства. Ну или чтобы в Украине появилось хоть одна фабрика, способная ткать ткани, подходящие для тяжелого пошива (сумки, галантерея и т.д.) Этого нет, а я постоянно мониторю рынок. Весь текстиль, что здесь производится, годится максимум на пеленки, рубашки, костюмы, подкладку… А нам нужны ткани от 300 грамм на метр, это минимум. В идеале — 1000. Возможно, есть закрытые производства чисто под импорт. Есть, конечно, разные брезенты, но это даже не Канвас, совсем не то.

Я хочу, чтобы WRBL был не просто made in Ukraine, а именно product of Ukraine. Например, как у бренда Woolcraft (шерстяные пледы — прим. Bic) — полный цикл производства: от барашков до ритейла. О своем продукте, увы, сказать такого пока не можем, такие особенности индустрии. Но мы стараемся укомплектовать свои изделия местными элементами. Те же стропы у нас украинского производства, фабрика находится в Киевской области. Часть молний тоже украинские.
 Мы постоянно ездим по производствам несмотря на частично северокорейский подход к допускам на территорию и бюрократические подходы на фабриках. Ищем, мотивируем и хотим все делать максимально украинским.

Но по-хорошему, вы делаете это себе в минус. Проще купить в Китае все. Возможно, так еще и качественней будет?

Ага, и разместить заказы на пошив там можно. Но есть риск получить кота в мешке. К тому же — это мое внутреннее убеждение — мы делаем это сами и мы бы хотели воплощать свои желания и идеи, а не просто «делать бизнес». Да, где-то мы недозарабатываем, но таким образом делаем вклад в…. а хотя не вклад. Мы просто делаем то, что хотим на самом деле. И это приносит удовольствие.