Рассвет беспредела

Когда вы впервые слышите о чем-то, что одновременно пугает вас до усрачки и вызывает щемящее чувство восторга — хватайте это двумя руками и держите.
Это однозначно «ваше».

Выйти немного на дальний край собственного предела, постоять там с идиотской улыбочкой и довольно зайти обратно — делайте это регулярно. Очень освежает.

«Свiтанок на перевале 2018» или самый эпичный бревет Украины начался для меня ровно на год раньше, чем для остальных участников.
Сладострастное желание угандошиться взяло верх над разумом еще в марте 2017.
Были совершены все необходимые обряды: регистрация, покупка билетов, внесение предоплаты за жилье во Львове.
Но — неисповедимые хитросплетения небесной бюрократии избавили меня от необходимости проплывать Свiтанок 2017 и заодно подарили солнечный и заасфальтированный аж до самого Львова Ужок 2018.

Уже сам процесс транспортировки участников от Львова до точки старта в Долине поражал воображение — два набитых страждущими комфортабельных автобуса и два отдельных фургона для велосипедов — около сотни участников.

Нервный сон в ходе трансфера сменился предстартовой суетой и приятной паникой последних проверок снаряжения разбавленной печеньками и горячим кофе.

3:00

Волнительное предстартовое напутствие — невыносимо актуальное для меня лично — я еще не знаю, что скрывается за шаблонным — «будьте осторожны на спусках».

— Можно!

Бесконечная волна мерцающих красным святлячков (хочется написать «с гиканьем и свистом») устремляется по указанному треком направлению.
Слово «направление» используется здесь не случайно — буквально через несколько минут асфальт под колесами исчезает и сменяется трудноописываемым покрытием.

«Искусно спроектированная полоса препятствий для шоссейных велосипедов» — наверно это выражение максимально точно воспроизводит мое первое впечатление.

Агрессия и стартовый задор рандоннеров транслируется в темп движения, видимо, не совсем подходящий для дорожного покрытия, потому что, буквально через пару минут после старта я замечаю первых бортирующихся.

«Ба-бах!» — туманную ночь прорезает хлопок пистолетного выстрела — это Денис Симковский приносит свою ненапрасную жертву карпатским богам — на очередной яме взрывается камера его колеса.

Начальный этап Свiтанка по-настоящему жесток: до первого перевала я насчитываю 13 велосипедистов вынужденных решать технические проблемы на обочине дороги.

Но неостановимая кавалькада всадников Велокалипсиса одержимо рвется все дальше и дальше сквозь ночь, ямы и неожиданные препятствия в виде разливающейся прямо через дорогу горной речки.

Следующий абзац следует прочитать голосом Николая Дроздова:
«Иногда из темноты выныривают фигуры человекообразных обезьян, чье внешнее сходство с хомо сапиенс обманчиво.
Карпатопитеки выражают свои эмоции от вторжения чужаков традиционными способами демонстрации эволюционного превосходства — мочатся себе под ноги и пытаются плюнуть в проезжающих гонщиков».

Несмотря на бесконечную шараду из ям под колесами (замечаю, как устают глаза от высматривания траектории в суете теней и отсветов фар) входим в ритм и довольно упруго прыгаем между этими дырами в ад. Хромолевая рама приятно пружинит, а подспущенная 28 мм покрышка на переднем колесе уверенно гасит последствия моих особо радикальных «промахов».

Между тем непроглядная тьма сереет и одновременно градиент потихоньку начинает расти — приближается первый из многочисленных перевалов маршрута.

Подъем еще более рассеивает по силам и возможностям уже заметно поредевший строй путешественников, а мы, выщелкивая благословенный шоссейный трипл до упора, бережливо вползаем на перевал на самой «бабушкиной передаче».

Горячий чай — ранним, промозглым карпатским утром — прекрасен.
Неожидаемый чай на почти километровой высоте из рук обворожительных волонтерок — восхитителен!
Он вдохновляет и вселяет веру в человечество.

Первый спуск — и иллюзии окончательно рассеиваются. Вытормаживаться по влажному ободу среди ям, луж неопределенной глубины, гравия, пятен мокрой глины — не шоссейное дело. МТБ получают свои +5 к харизме — и улетают вниз.(Замечаю даже один подвес).

Но не стоит ни слишком огорчаться неудобствам, ни слишком радоваться благоприятным условиям — пребывая в излишне благостном расположении духа после распития кофе на вершине небольшого перевальчика возле Воловца — приношу свою собственную жертву духам Карпат.

Куски гладкого асфальта развращают и начинают излишне располагать к наваливанию вниз на серпантинах. Плюс — «удачно» отключившийся спидометр «выключает» и здоровое «очкование». Словно в дурном угаре вхожу в «шпильку» на 105-м километре — не оттормаживаясь и по слишком короткой траектории — недокачанная передняя покрышка подворачивается — и на скорости за 50 я совершаю идеальный культбит серии «серпантинный летун» (контакты отщелкиваются, не выставляю руку, держусь за руль до последнего, группируюсь, готовлюсь кувыркаться) .
Колено-локоть-плечо-шлем — полный кувырок — мощный хлоп — ровненько на поясную сумку (которая, похоже, вкупе со шлемом и спасает мою не стоящую в этот момент ни гроша жизнь).
Мгновенно вскакиваю, на адреналине оттаскиваю с дороги велосипед.

Мой спутник Mykhailo Borovyi останавливается, и, пока я истерически проверяю области контакта тела с асфальтом на предмет повреждений — начинает снимать с моего переднего колеса злополучную покрышку.

Велосипед отделывается отбитым куском дуала — я — содранным вщент коленом и царапиной на локте и плече.
Шлем окупает себя, набитая битком поясная сумка возводится в ранг священного артефакта дарующего ExtraLife.

Мысль о сходе?
Она мелькает черной молнией пока я удостоверяюсь в работоспособности веломеханики — все работает? Можно ехать!

Общими усилиями меняем камеру — спускающиеся следом рандоннеры умудряются на скорости спрашивать, все ли у нас в порядке — и мы снова отправляемся навстречу КП1.

Духи гор принимают жертву! — тучи на горизонте рассеиваются, становится заметно, что вероятность дождя падает на глазах.

Самым сложным участком пути становится практически плоский кусок трека перед КП1. Перевалы с полукилометровым набором высоты меркнут перед «мертвой зыбью» непрерывного встречного ветра.

Видимо, мы повторяем поворот крыла циклона — потому что после смены направления трека под прямым углом вдоль выступа польской границы — ветер продолжает упираться прямо в лоб, медленно высасывая силы. Несмотря на то, что мы едем большую часть пути в паре, а иногда и присоединяемся в группы — на отдельных участках пути скорость падает до 15 км/час.

КП1 — приветственные взмахи волонтерской руки не дают проехать мимо заветного оазиса.

Переодеться в чистую и сухую одежду, выложить наконец все лишнее — отрада рандоннера.

Сардельки и каша божественны.
Усталые улыбки спутников поглощающих обед и недолгий покой — уже нет-нет да выдают нотки отчаянья.

Неспеша выдвигаемся, отпуская собирающиеся на КП группы.

До Ужка догребаем в приподнятом настроении, раздавая непрошенные советы страждущим и ободряя философскими рассуждениями отчаявшихся.

«Если ты страдаешь — найди кого-нибудь кому еще хуже».

Перед самым Ужком — обнаруженный четырехгривенный чай подымает мораль и вовсе на высоту самого перевала.

Наконец Ужок — переставший быть «Великим и Ужасным» — после мытарств первых 50 км трека — кажется, мы попадаем в рай. Асфальт ровный как… «как в кино» — положен нечеловеческими, или уж точно — неукраинскими руками. Пейзажи вокруг — нарисованы прямо на небесах. Хочется лететь, парить над зеркальным асфальтом, вдыхать благорастворенные в воздухе ароматы трав и полевых цветов и созерцать белоснежных прекрасных лошадей появляющихся вдруг из ниоткуда на холмах.

Единственные проблема — к этому моменты количество впитанной трэшовости, ям, перевалов, встречного ветра — превышает стандартную емкость человеческого организма.

Мораль не то, чтобы падает — она выходит за скобки — «давайте уж тут как-нибудь без меня».

Сила воли, стремления и желания, помявшись у порога — следуют следом.

Движение вперед осуществляется по приобретенной привычке двигаться именно так.

Отсутствие объективных причин непроехать весь трек и неоказаться в выбранный заранее срок — не более суток — на финише — теперь именно это двигает весь этот биомеханический симбиоз велосипеда и меня дальше и дальше.

Боковой ледяной ветер на вершине перевала играется с нами в свои веселые игры — то выдернет велосипед с траектории на спуске, то поднажмет в морду на подъеме, то выдавит на обочину.

Весело и ломко.

Синусойда из бодрящих спусков и вязких подъемчиков без конца и края выводит наконец психику в терминальную стадию: «сколько еще до того КП2». Встреченная Victoria Nesterova отвечает на незаданный в рыскающем взгляде вопрос: «до КП2 еще пара километров».

И, о, этот триумф безалкогольного пива!
Еда! Калории и пельмени! Еще пельмени, еще калории…

Целый час тишины и покоя — гликоген и надежды на «успеть в 24 часа» обретаются вновь.

И да — мы валим. Так как можем валить только мы самом гладком асфальте, после трех сотен км. Смехотворная средняя в 28 км/час кажется диким полетом навстречу мечте.
Мой спутник повредил ахилл на одной ноге и еще полтора часа я тащу нашу маленькую группу самостоятельно.

Через тридцать километров наша группа увеличивается на одного участника, появляются смены, скорость растет, окончательно темнеет.

В темноте, без ям и поворотов ровный ритм дороги начинает будто укачивать — ноги остервенело крутят в заученном ритме, глаза впиваются в сливающуюся даль — и ты вдруг чувствуешь, что почти спишь — мозг ленится обрабатывать неизменяющуюся реальность.

Внезапно из темноты появляется еще один одержимый — в развевающейся куртке, я узнаю его — он ушел от нашей группы пару часов назад на хорошей скорости. В такие моменты всегда задаюсь вопросом — зачем выжигать запасы энергии на нерациональных скоростях выше 30 км/час в одиночку, чтобы потом снова позволить группам догонять себя, только уже вымотанного и уставшего?

Велосипедист начинает ускоряться, я бросаю нашу скромную группу в желании воспользоваться халявным «колесом» и немного проснуться.
Меня словно тросом утаскивают вперед и буквально через 10 минут мы нагоняем Денис Симковский и Алексей Кивак (Олексій Ківак). Эта как раз та компания, в которой приятно докручивать к финишу.
Отпускаю «летуна» в темноту (к слово сказать мы еще не раз нагоним «одинокого волка прерий»).

Мои отставшие было компаньйоны добирают нас, мотивированные моим внезапным «телепортом» и уже почти неизменным составом мы пролетаем по волнообразным горкам на последних двух десятках километров до финиша.

Перед самым финалом искусство «катать по-французски» обогащается для меня еще одним тактическим ходом, корни которого уходят глубоко в философию бреветов.

Когда до финиша остается буквально полчаса езды — принимается решение о волевом матрасе с кофе и плюшками. Дабы «не тошнить» последний десяток км.

15 минут и аристократическая роскошь заправки с неохотой меняется на ад и холод трассы — разогрев успевших остыть тел в мокрых джерси — средневековая пытка, сопровождаемая стонами и выражениями недостойными уст джентельменов в трико.

2:43

Самые длинные десять километров заканчиваются и праздник лени и застывшего наконец времени объявляется открытым.

«Святанок на перевала» за сутки — done.

Спасибы:
Мария Якименко (Maria Yakimenko) — за волонтерство на финише и бесконечное терпение.
Mykhailo Borovyi — за поддержку и компанию.
Денис Симковский, Алексей Кивак (Олексій Ківак) — за мотивацию, юмор и колесо. 🙂